Какой корпоративный стратег нужен вашей компании сегодня — «правая рука» CEO или визионер?
Профессор Высшей школы бизнеса НИУ ВШЭ Алексей Беляков — о разных подходах к стратегической функции в компании и о том, как определить приоритеты между задачами настоящего и задачами будущего.
В современных бизнес-средах скорость изменений стремительно увеличивается. Меняются цепочки поставок, появляются новые технологии, бизнес-модели, конкуренты — зачастую из неожиданных отраслей. Все это подталкивает компании к изменению подхода к стратегии. На смену классическим стратегиям пришли стратегии постоянной адаптации и реагирования на меняющиеся контексты. Нужна ли компаниям сегодня полноценная долгосрочная стратегия или более эффективным становится адаптивный, реактивный подход с фокусом на краткосрочных задачах? Актуализируется и вопрос о роли главного стратега в компании, его компетенциях и полномочиях.
Здесь хочется привести пример крупной российской корпорации с совокупной годовой выручкой более $10 млрд. В начале 2024 года совет директоров назначил главным корпоративным стратегом руководителя, известного на рынке в первую очередь в качестве футуролога, эксперта в области мегатрендов и технологий будущего. Был дан четкий внутренний и внешний (компания является публичной) сигнал: несмотря на непростую ситуацию в большинстве дочерних бизнес-единиц и в экономике в целом, компания смотрит в будущее. Корпорация не может позволить себе технологическое и инновационное отставание от других игроков в ключевых отраслях, задача главного стратега смещается от поддержки текущей деятельности бизнес-единиц к общему долгосрочному развитию корпорации.
И обратный пример — российский индустриальный игрок, один из глобальных лидеров в своей отрасли, передал в стратегический департамент задачи по технологическому развитию действующих активов. Главный стратег компании теперь отвечает за вопросы развития производства, инициирование и реализацию ключевых инновационных проектов. Фокус — на развитии действующих активов компании, то есть на измеримых производственных и финансовых результатах в кратко- и среднесрочной перспективе.
Мы видим два примера эволюции стратегической функции в крупных компаниях: первый — с фокусом на долгосрочное будущее и второй — с акцентом на текущие, в какой-то степени — операционные задачи. Налицо конфликт в приоритетах, задачах, зоне ответственности, необходимых компетенциях и ресурсах стратегической функции. Понимание приоритетов роли позволяет более вдумчиво подходить к выбору главного стратега и к формированию его команды. Под главным стратегом (или CSO — Chief Strategy Officer) мы подразумеваем руководителя, в подчинении которого находится стратегическая функция, а в названии должности есть слово «стратегия». Это может быть вице-президент, директор по стратегии, глава департамента или отдела стратегии. Во многих компаниях такой роли просто нет, и функционал главного стратега выполняет СЕО или группа топ-менеджеров (их мы сейчас не рассматриваем). Ролям CSO в компаниях посвящено значительное количество исследований. В частности, BCG выделяет четыре основных роли главного стратега: офис СЕО, управляющий портфелем, оркестратор стратегии и стратегический сервис. В McKinsey разделяют должность на пять ролей: архитектор, мобилизатор, визионер, контролер и управляющий ресурсами. Оба подхода во многом ставят своей задачей определить степень участия главного стратега в повседневной деятельности компаний — маркетинге и продажах, операционной деятельности, инвестиционных проектах и управлении портфелями продуктов или компаний.
Полный текст статьи читайте на сайте издания«Большие идеи»
Комментариев пока нет.